Семейственность в борьбе с самодержавием, ещё крепким в конце 19 века, не была явлением распространённым. И социал-демократ Степан Иванович Радченко, женившийся на своей соратнице Любови Николаевне Баранской, годами не говорил горячо любимым братьям о своей революционной деятельности. Тем не менее, один из братьев, а именно, Иван Иванович Радченко (годы жизни 1874 – 1942), через газету «Искра» тоже вошёл в историю революционного движения в России.
Псков стал для этого украинца одной из важных вех его биографии: здесь он в 1900 году познакомился с Ульяновым-Лениным, здесь в ноябре 1902 года был арестован царскими жандармами. Режим, против которого он упорно боролся, через 8 месяцев выпустил его из казематов холодной Петропавловской крепости. Тридцать пять лет спустя родная Советская власть, перед которой он ничем не провинился, упекла его за решетку на долгих 25 лет.
Запаса жизненных сил твёрдого «искряка», дослужившегося до должности почти наркомовской, хватило в сталинской тюрьме только на 5 лет…

На смену брату
Иван Иванович родился на Украине в семье полукупеческого, полуказацкого происхождения. Отец, мелкий лесопромышленник, в 45-летнем возрасте упал с крыши строящегося завода. И 11 детишек остались на руках одной супруги, женщины необразованной и болезненной. Хотя она экономно вела хозяйство, двоим сыновьям-подросткам, по воспоминаниям Ивана, «приходилось биться как рыба об лёд, продолжая отцовское дело, чтобы прокормить младших братьев и сестер и не оторвать от учёбы старших братьев, Николая и Степана, заканчивавших высшую школу».
Стесненные обстоятельства семьи воспитали в потомках лесопромышленника работоспособность и аккуратность, бережливость и практичность…
Иван, по-видимому, не получил даже гимназического образования. Объявился в Петербурге в конце 19 века в качестве табельщика Ижорского завода. С 1898 года исчисляется его членство в РСДРП, так как он быстро втянулся в деятельность Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса».
Долго раздумывать, чем конкретно заняться, 26-летнему противнику царизма не пришлось. Он писал в 1933 году: «Вдруг замаячил СВЕТ , показался выход: 6 декабря 1900 года был напечатан анонс о предстоящем вскоре выпуске газеты «Искра», платформу которой мы всецело разделяли» (это СВЕТ, а ТЬМА для Ивана Радченко наступит в 1937 году).
Таким образом, Иван словно пришел на смену старшему брату Степану, к тому времени плотно преследуемому жандармами. Степану, терявшему в опасной подпольной борьбе душевные силы и здоровье.

Ильич советовал держать «камень за пазухой»
Первый секретарь редакции «Искры» Инна Смидович свидетельствовала об Иване Радченко: «Он практик, очень ловок во всех практических делах, энергичен и страшно предан делу, … он в высшей степени ценный человек». Иван Иванович (подпольные клички Аркадий, Касьян) в качестве разъездного агента совершает поездки в Баку, Батуми, Харьков, Полтаву, Москву, Псков (апрель 1902 года), Либаву, Орел, Киев и другие города. Создаёт сеть получателей и распространителей «Искры». 12 августа 1902 года Ильич писал из эмиграции своим единомышленникам в Россию: «Аркадия вы должны сберечь: вы нам за него отвечаете, и мы вас отдадим под суд, если вы его не выгоните из Питера до ареста».
Таких писем, которые в воспоминаниях сам Радченко преданно назовёт «ильичевскими бомбами-письмами», было несколько.
Что, однако, делал конкретно летом 1902 года в Петербурге вездесущий «искряк» Радченко? Он сам пояснял: «Наша общая работа в основном сводилась тогда к завоеванию для «Искры» Петербургского «Союза борьбы». Штурмовали мы тогда эту рабовладельческую крепость в общей боевой колонне… при помощи псковской группы поднадзорных (Красиков, Лепешинский, Стопани)». Питерские социал-демократы тогда уклонились в сторону «экономизма» в ущерб политической борьбе. И Ленин инструктировал 22 июля 1902 года своего верного последователя Аркадия-Радченко так: «Держите себя всегда непримиримо против Вани. Ваша тактика тогда будет просто: подходит Ваня к нам, Вы его гладите по головке, но крепко держите камень за пазухой…Ловить Ваню на всяком промахе и беспощадно предавать обличению и поруганию».
Однако кем был этот коварный «Ваня», против которого лишь камень был хорошим подспорьем? Советские историки точно установили, что под этой кличкой имелся в виду... ВЕСЬ ЦЕЛИКОМ Петербургский комитет «Союза борьбы за освобождение рабочего класса»! Именно против него сторонники «Искры» обязаны были держать камень за пазухой на случай малейшего уклонения от предписанной Ильичем линии поведения.

«Нестроевой социал-демократ»
Первый съезд партии российских социал-демократов в 1898 году в Минске был малочисленным. И осенью 1902 года в Пскове шла подготовительная работа с целью проведения конференции Организационного комитета по созыву Второго съезда РСДРП. Поэтому и приехал вновь на берега Великой Иван Иванович в теперь уже далёком октябре 1902 года.
На конференции в Пскове удалось-таки создать этот Оргкомитет, без которого политикам-социалистам было не съехаться. В составе комитета оказались В.П.Краснуха, Е.Я.Левин, И.И.Радченко и пять кооптированных партийцев. Радченко собирался выехать за границу к Ленину. Но уже 4 ноября в Пскове он был ночью выслежен и арестован жандармами с подложным паспортом. Вместе с ним была задержана большая группа нелегалов. Об этом успехе доложили самому царю и тот удовлетворённо написал на донесении полиции: «Весьма успешно».
После следствия и суда (государство было хоть и «прогнившее», но правовое!) герой нашего повествования «Аркадий» был сослан в Якутскую область. И, как водилось среди революционеров, бежал из ссылки в августе 1905 года. Сумел даже добраться до Женевы, чтобы получить задание от Ильича. Но «Искра» уже перешла к меньшевикам.
Ещё два года подпольщик выполняет отдельные партийные поручения в разных городах. А с момента последней встречи с Ильичем в конце 1907 года 33-летний бунтарь оказывается «нестроевым социал-демократом». То есть, невостребованным в революционном деле. Именно так называли к тому времени кадеты его брата Степана, умершего от болезни в 1911 году.
Неясно, чем с 1907 по 1912 годы занимался не получивший никакой профессии большевик Иван Радченко. В 1912 году Радченко поступает на предприятие по добыче торфа в Московской губернии, отойдя окончательно от какой-либо революционной работы. К тому времени он был уже женат и растил сына.
Снова на переднем фронте
Октябрьскую революцию хозяйственник Иван Иванович встречает на должности заведующего отделом мэрии Москвы. Приехав по должности в ноябре того же года в Смольный просить кредиты для торфоразработок, Радченко навещает давнего наставника по партии, а теперь уже вождя пролетариата В.И.Ленина. Встреча была радостной. И с тех пор бывший счетовод был обречён на руководящую работу. Вот её вехи: начальник Главторфа, член Президиума ВСНХ, директор «Инторфа» (НИИ торфяной промышленности).
Время было напряженное. И в мае 1919 года забастовали на Шатурских болотах «малосознательные» рабочие, требовавшие повышения зарплаты. Радченко в воспоминаниях отметил, что по предложению Ленина тогда к рабочим был послан «через т.Дзержинского один представитель от ВЧК комиссаром». На комиссара ВЧК была возложена задача «МИЛИТАРИЗОВАТЬ рабочих по разработке торфа». Словом, была задействована машина подавления человека труда.
Правда, сам Радченко был человеком мягким. Что ему и припомнили в жестоком 1937 году. Журнал «За торфяную индустрию», не называя имени руководителя отрасли, написал: «Бывший руководитель работ… выставляя себя добрым начальником, поощрял подхалимство, изолированность, секретничество и склоку». Только что не назвали его немецким шпионом, ведь в 1920- годы он не раз бывал в Германии, изучая передовую технику и технологию торфяного дела.
Военная коллегия Верховного суда СССР записала короче. Бывалый конспиратор партии большевиков был обвинен в том, что вёл вербовку участников мифической контрреволюционной организации, «проводил вредительскую работу, направленную на разрушение торфяной промышленности путём срыва планов добычи торфа, так и путём создания диспропорции между добычей и сушкой торфа». 8 февраля 1938 года был приговорен к 25 годам лишения свободы.
По Интернет-воспоминаниям политзаключенного С.О.Казаряна, с организатором торфяной промышленности ему удалось немного поговорить в Усть-Илецкой пересыльной тюрьме Оренбургской области. Старый большевик был наивно трогательным и ещё шутил, что власть хочет заставить его встретить в тюрьме столетний юбилей. Но после очередного урезания тюремной пайки, ослабевший участник трёх революций попал в тюремную больницу. В которой и умер в возрасте 68 лет в день Первомая 1942 года…
Не сбылись его мечтания от 1933 года. Тогда в журнале «Интернациональный маяк» №19, посвященном 60-летию большевички Е.Д.Стасовой, он записал: «Может эдак лет через 20, когда вероятно мы оба будем партийными пенсионерами, мы совместно засядем за писание воспоминаний о далёком периоде завоевания «Искрой» всех разрозненных социал-демократических организаций России».

На главную