| «ЧИННО ПОСТУПАТЬ, ПОНЕЖЕ СУД БОЖИЙ ЕСТЬ» |
| На главную |
|
Правительство в любые времена, оставаясь верховным охранителем народного благосостояния, нуждалось в особой силе – чиновничестве.
Организация управления государством с множеством служилых людей всегда представляла задачу особой мудрости. Эта государственная задача очень сложна. С одной стороны, ошибочно видеть в чиновниках исключительно недружелюбную для общества силу. С другой стороны, напрасно было бы слишком уповать на эту силу. Как же в России искали для «государевых людей» надлежащее место? Слово «чин» означает дело и порядок. Так что чиновник – это деятель, наводящий порядок. Было и в древнецерковном языке слово «чиновник». Но это уже книга, по которой архиерей отправлял церковную службу. На Западе больше употребляется слово «бюрократ» (бюро – стол, кратия – правление). У нас словом бюрократ называют заведомого формалиста и волокитчика. В допетровской Руси чиновниками были дьяки и подъячие, которые не пользовались особым благорасположением населения. Потому что их работа обычно была плохо организована администрацией. Начальство предоставляло своим служакам слишком много власти. Простые люди не хотели вникать в сложности административного механизма. К тому же лица из чиновной прослойки общества имели много чисто человеческих недостатков. Например, грубое обращение с посетителями, пустое чванство при решении вопросов. Да и слабое материальное обеспечение конторских работников, у которых на шее «жена и дети», не ограничивало их любостяжательность, то есть нечестные поборы. «Выводить всё это наружу не только крайне прискорбно, но и совершенно бесполезно, так как в этом случае самый энергический и самый правдивый голос останется без последствий», - писал сто лет назад Е.П.Карнович, автор книги-исследования о русских чиновниках… Реформатор России Петр Первый выстроил в 1722 году всех служащих по ранжиру, утвердив «Табель о рангах». При нём все чиновники были, наконец, посажены на казённое обеспечение. А до этого труд младших служащих часто совсем не оплачивался. И те жили лишь за счёт приношений посетителей. Такая практика казалась всем естественной. Имевшиеся с давних пор злоупотребления властью при Петре попытались было устранить. Но тщетно! Не помогло даже введение должностей контролёров: фискалов, прокуроров, рекетмейстеров. Местный аппарат, в отличие от центрального, оставался малоэффективным. И это несмотря на рост правителей, канцелярий, контролирующих органов. Нерадивых управленцев призывали «не тщиться всякие мины чинить под фортецию (укрепление) правды». И даже пугали их, предписывая «чинно поступать, понеже суд Божий есть: проклят всяк творя дело Божие с небрежением». Екатерина Вторая, вступая на престол в 1762 году, вынуждена была публично признать, что «в государстве нашем лихоимство возросло» и что начальники своё место в «торжище превращают». Через 2 года она подписала наставление губернаторам «недремлющим оком взирать на общий ход дел в губернии». Для нижестоящих канцеляристов применялись тогда «кандалы и стул с цепью». Ещё дольше оставалось в употреблении битьё палками, таскание за волосы и пощёчины. Уже в 19 веке, в одном из докладов от 1818 года говорилось: «Не теряясь в мечтаниях, должно согласиться, что Россия всего блаженства своего ожидать должна от хорошей администрации». С воцарением Александра Первого более радикально и системно были проведены принципы централизации государственного управления и единоначалия. Тогда строилась собственная «вертикаль власти». Петровские коллегии были заменены министерствами. Деятельность министров направлялась лично императором. Власть монарха казалась абсолютной. Ведь он мог росчерком пера отменить весь «Свод Законов» империи. Но, что особенно интересно сегодня, у императора не было власти в сфере экономики. Он, например, не мог ни поднять, ни понизить курса фондов на бирже. Если в столицах России с годами что-то мало-помалу улучшалось, то на местах наблюдалась страшная безнравственность чиновников. Местные учреждения прикрывались в делах указаниями сверху. Лишая себя тем самым чувства самостоятельности и инициативы. Например, при царе Николае Втором председатель Комитета министров Н.Х.Бунге писал: «Внутренний строй управления в инстанциях губернской, уездной, городской и сельской представляет много неустроенного и беспорядочного, а главное – высшая администрация не имеет по этому предмету ясных, определённых руководящих идей». Здесь приведём немного статистики о росте числа служивых людей. Если в начале 17-го века на Руси было сто с лишним дьяков и подъячих, то к концу того же века – около 2000. Например, в древнем Пскове в «съезжей избе» (канцелярии воеводы) в 1640-х годах служил 21 подъячий. А два века спустя по переписи населения 1863 года в городе значилось 622 разночинца-чиновника. По российской статистике в начале 19-го века на гражданской службе состояло около 30 тысяч чинов. А сто лет спустя – 160 тысяч человек. Неэффективное управление государством сохранялось вплоть до свержения монархии в 1917 году… Но и после революции 1917 года аппарат управления в Советской России непрерывно возрастал, отягощая государственную казну. В наши дни армия управленцев достигла, по газетным данным, 1,5 миллиона человек при численности населения России 142,2 миллиона жителей. То есть на одну тысячу россиян приходится 10,6 чиновных людей! Сравним недавние цифры: при Горбачёве один чиновник приходился на 220 жителей, а в 2005 году их уже было 1 на 109 россиян. Будучи президентом РФ, В.В.Путин выступал инициатором административной реформы в стране. Осуждая стремление наших чиновников «всем командовать и распоряжаться», особенно в сфере бизнеса. Нередко административный аппарат руководствуется не действующими законами, а некими «высшими государственными понятиями». Но сегодня можно констатировать, что реформа эта провалилась. Нынешний президент России А.Д.Медведев поставил задачу на 20% сократить численность чиновников. Будет ли выполнено это задание главы государства? В это верится с трудом… |
